Парсек. Бастард Вселенной. В поисках своей единственной - Дмитрий Аверков

– Я самодовольный?! – взвинтился Парсек. – Да я в своем мире, может быть, вполне добропорядочный и уважаемый гражданин.

– Ха-ха! Посмотрим, каким ты будешь в нашем мире, – рассмеялась Маня. – Так откуда ты здесь взялся? Хотя мне все равно: парусов зеленых у тебя же нет…

А всего лучше будет, если мой избранник и спаситель выйдет из возникшего облака волшебной золотой пыли. Честно признаться, я золота не видела никогда, так что меня легко обмануть в этом смысле.

– А с инопланетянами никто из вас не пытался отсюда улететь? – поинтересовался Парсек.

– Так у вас же никогда свободных мест для нас не находится, – зло бросила Монетка, нервно поведя бровями. – Да и видим, таких как ты, не чаще периодов Звездной Усталости. А тебя, кстати, еще проверить надо. Может, ты местный, и просто придуриваешься – выдаешь себя за пришельца.

– Зачем мне это? – недоуменно спросил Парсек.

– Вдруг ты просто решил мне голову задурить, наивной девушке, – кокетливо склонившись, ответила Маня. – Насочинял же, что точно такую знаешь, и даже просил меня раздеться. Будем теперь тебя выводить на чистую воду, разоблачать. Подобных тебе «охотников» возле меня вьется – пруд пруди.

– Я сразу понял, что ты такая же девица «с чудовищно-вероломной ментальностью», как и та, моя знакомая, – вспылил Мишка. – Ну, давай. Разоблачай!

– Не спеши, разоблачаться, – промурлыкала Маня. – Да ты и не облако. Пойдем. Угости меня едой. А то, как под одежду женскую залезть, – так в первых рядах, а как карманы свои хоть чуть-чуть опустошить в угоду девушке, так вас и не сыскать в толпе.

Мишка, разозлившись и наплевав на нормы приличия, принялся бесцеремонно и похотливо раздевать ее глазами, пристально разглядывая каждую часть ее тела, а она в свою очередь, приняв вызов, стала беззастенчиво высматривать: что же у гостя имеется ценного и подходящего для обмена. В процессе этой зрительной дуэли больше приятных ощущений получил он.

– Понравилось? Ладно, – снисходительно произнесла Монетка, – пошли просто погуляем. Так и быть. Но листочек я тебе не отдам. Кстати, ты должен стать свидетелем моего триумфа. Скоро начнется финальная игра – звездный уровень.

По дороге девушка рассказала, что игрище называется «Не угоди в долговую яму». Сохранилась эта забава, как память о прежних временах, и чтилась среди местных жителей не меньше общенациональных традиций, но лишь как дань предкам, поскольку мало кто из нынешних аборигенов помнил, что в действительности означает название этого развлекательного соревнования. Когда Мишка с Монеткой добрались до игровой площадки – самой популярной и, соответственно, самой большой на Лампарусе – здесь уже толпились тысячи туземцев, собравшихся со всех уголков звездной территории. В центре амфитеатра стояло смешное и очень неустойчивое здание с огромной табличкой «БАНК». Перед ним выстроилась вереница смельчаков-игроков, то и дело прибывающих и отсеивающихся – все же звездный уровень. Высший. Маня-Монетка неожиданно приобняла Парсека, будто прося его поддержки, и побежала к игрокам, шепнув напоследок интригующе:

– Ты мне можешь еще пригодиться.

Мишка, ошарашенный происходящим и услышанным, напряженно замер. «Я пока следую за этой девушкой, потому что она очень похожа на Машу, – попытался успокоить себя Парсек. – Но все уже выходит за любые рамки. Слишком много совпадений. Почему я здесь? Зачем я ее встретил? Я ничего не понимаю. Наверное, все же стоит подождать, посмотреть, что будет дальше».

– Ты с Маней? – раздался восхищенный возглас в правом ухе. Это был Раштум. На нем пестрел своеобразный наряд, напоминающий Мишкин комбинезон. Видимо, ему чрезмерно понравилась космическая одежда пришельца, и туземец смастерил из тряпья что-то подобное для себя.

– Ты сейчас с ней?! – возбужденно лепетал абориген. – Как она тебя к себе подпустила? К ней никто из местных ближе, чем на метр, не может приблизиться! Ты, выходит, и вправду, достойный пришелец!

– Вроде того, – буркнул Парсек. – А она такая совсем неприступная?

– Еще какая! – восторженно ответил Раштум. – Кстати, Маня всегда в эту игру побеждает. Надеюсь, не даст промаха и на заключительном этапе. Да сам посмотри, какая она ловкая.

В этот момент отобранные игроки финала застыли, резко угомонившись, а после оглушительного трубного сигнала, открывающего начало состязаний, все вмиг принялись прыгать наперегонки к «БАНКУ», а затем врассыпную от него. Участники противоборства, как оказалось, со связанными ногами перескакивали через ямы, появляющимися перед ними внезапно. Большинство смельчаков буквально сразу с истошными воплями провалились в скрытые ловушки, других утаскивали под землю специальные игровые механизмы на пружинах – «коллекторы». Среди немногих уцелевших Парсек различил Маню. Будто оброненная на асфальт монетка, она отскакивала от земли и, кружась и переворачиваясь в воздухе, легко перелетала через препятствия. Как и предсказывал Раштум, девушка первая достигла «офшорной зоны», то есть линии финиша. Ее обступили восторженные зрители и, подбрасывая девичье тело над своими головами, понесли к разукрашенному пьедесталу почета. Действо походило на движение огромной гусеницы, по всей длине которой словно на волнах, барахталась и весело взвизгивала звездная чемпионка, радостно размахивая руками. Когда она приняла устойчивое положение, взобравшись на пьедестал, ей торжественно вручили временное свидетельство САМОЛИКВИДНОСТИ.

Нынешний статус Мани-Монетки – победительницы звездных игрищ – позволял ей в течение года, до начала следующих соревнований, получать любой товар или услугу на Лампарусе, расплачиваясь лишь рукопожатиями. Нужно сказать, что максимально допустимая цена в этой единице измерения составляет всего десять повторений. Маня же под это ограничение никак не попадала на весь указанный срок до появления нового звездного победителя. Она могла отныне пожимать руку любому лампарусянину хоть весь день и требовать отдать ей все, что она пожелает. И никто не имел права противиться, спорить с ней, а тем более отказать даже в самой пустяковой сделке.

Об этих правилах звездным жителям напомнили со спиральной трибуны, возвышающейся прямо над пьедесталом почета, представители Верхнего круга управления Лампарусом во время церемонии награждения чемпиона игрищ. Оглашенная информация поразила воображение Парсека, но только его одного, потому что любой из здесь находившихся знал, что права победителя весьма условны. На деле для чемпионов разработали специальный Кодекс поведения, который жестко регламентирует предоставленные им возможности, вынуждает победивших в игрищах вести себя крайне скромно, не требовать невозможного от сограждан. Да и вообще ничего не требовать. Радоваться лишь тому, что им лампарусяне захотят отдать сами. По сути, у Мани появилось временное почетное звание, которое добавило ей больше обязанностей, чем реальных прав. Обо всем этом Мишке рассказала сама Монетка, сразу же после того, как она высвободилась из объятий восторженной толпы и смогла улизнуть от надоедливых фанатов.

Маня, еще не оклемавшаяся от гонки, говорила возбужденно. Она то и дело отбегала на несколько метров по пустынной дороге и двигалась перед Мишкой спиною вперед, бойко жестикулируя и имитируя свои прыжки на прошедшей звездной игре. Парсек наслаждался ее живостью и открытостью, любовался ее гипнотизирующей красотой и притягательной женственностью. Монетка с ее ребячеством и непосредственностью значительно отличалась от Машки земной, но влекла к себе, вызывая глубокие чувства и сильные эмоции, не меньше одноклассницы. Да и ее одежда больше смахивала на мужскую, чем на девичью. Мишка вспомнил слова Раштума о ее неприступности и огромной популярности у лампарусян и испытал некое раздражение, которое он никак не хотел классифицировать, как ревность даже в своих мыслях. Злясь и на нее и на себя, Мишка неожиданно выпалил:

– Так для чего, я тебе могу пригодиться, Маня? Ты мне сказала об этом перед игрищами. Помнишь?

– Ну как же! Я стала чемпионкой! – кокетливо отозвалась девушка. – И нужен кто-то для исполнения всех моих прихотей и желаний. Ты в самый раз подойдешь.

– Конечно, – язвительно выдал Парсек. – Говорят, к тебе местные подступиться боятся – ты как крепость с пушками и кипящей смолой. А ко мне все липнешь и липнешь. С чего это? И при первой встрече я тебя в яме нашел, неуклюжую! А тут ты вон как умело скакала!

Маня резко остановилась, заглянула Парсеку в глаза и вкрадчиво спросила:

– А ты сам не понимаешь?

Мишке стало неловко, впрочем, как и всегда, когда рядом с ним находилась Машка-одноклассница. Он мучительно подбирал слова, нервно подергивая уголками рта, но так и не произнес ни слова. Внезапно тишина лопнула от заливистого женского смеха. Монетка весело корчилась, хватаясь за живот, и тыкала пальцем в смущенного попутчика.